2

Я живу в растущих кольцах,
Окружающих вещи.
Я последнее, может, и не совершу,
Но я попытаюсь.

Я кружусь вокруг Бога, вокруг древней башни,
Я кружусь тысячу лет;
И я не знаю: сокол ли я, буря ли,
Или великая песнь.

                    5

Я люблю темные часы моего существования,
Когда мои чувства обостряются;
В эти часы нахожу я, как в старых письмах,
Мою повседневную жизнь уже прожитой
И как легенда далекой.

Оттуда ко мне приходит знание, что у меня есть дверь
Во вторую бесконечную жизнь.
А иногда я как дерево,
Которое, шумя над могилой,
Наполняет сон, что умерший мальчик
(Вокруг которого толпятся теплые корни),
Потерял в печали и в песнях.


                    6

Сосед Бог, если я тебя иногда
Беспокою стуком в долгой ночи, -
Это потому, что я редко слышу твое дыхание
И знаю: ты один в зале.
И когда тебе что-то нужно, рядом нет никого,
Кто бы дал тебе глоток воды:
Я прислушиваюсь все время. Дай только знак.
Я рядом.

Между нами только узкая стена,
Случайно; может статься,
Что от зова твоего или моего рта
Она разрушится
Без шума и грома.

Она состоит из твоих изображений.

И твои изображения встают перед тобой как имена.
И когда вдруг во мне зажигается свет,
Позволяющий увидеть тебя,
Он расточается на блеск твоих рам.

И мои чувства быстро угасают
Без приюта и в разлуке с тобой.


                    9

Я узнаю это из твоего слова,
Из истории жестов.
Так, ограждая, круглились твои руки
Вокруг сотворенного, теплые и мудрые.
Ты сказал "жить" громко и "умереть" тихо
И вновь повторял: "бытие".
Но перед первой смертью пришло убийство.
Так разорвался твой круг,
И пришел крик,
И унесло голоса,
Которые только что собрались,
Чтобы сказать тебе,
Чтобы помочь тебе
Пройти над любой бездной.

И что они с тех пор бормочут -
Осколки
Твоего старого имени.


                    10

Бледный мальчик Авель говорит:
Меня нет. Брат сделал мне что-то,
Чего не увидели мои глаза.
Он завесил мне свет.
Он вытеснил мое лицо
Своим лицом.
Он теперь один.
Я думаю, он должен еще быть.
Ведь ему никто не сделает то, что он сделал мне.
Все идут моим путем,
Приходят к нему, гневному,
И понуро проходят мимо.

Я верю, мой старший брат бдит
Как судья.
Обо мне подумала ночь.
О нем - нет.


                    15

Мы возводим тебя дрожащими руками,
Мы громоздим атом на атом.
Но кто же сможет тебя завершить,
Собор.

Что есть Рим?
Он разрушен.
Что есть мир?
Он рухнет,
Прежде чем твои башни будут увенчаны куполами,
Прежде чем из метров мозаики
Вознесется твой сияющий лоб.

Но порою во сне
Я могу весь твой дом
Обозреть
От глубоких подвалов
До сверкающих ребер крыши.

И я вижу: мои чувства
Заканчивают
Последние украшения.