Конецкий Юрий Валерьевич

Книга «Слиток» была переиздана во Вьетнаме. Стихи переведены на английский, французский, немецкий, туркменский, афганский и другие языки.

Ю.Конецкий – участник Европейского фестиваля поэзии, живописи, искусства во Франции (1992 г). Член Клуба интеллигенции Среднего Урала, член Конгресса интеллигенции, член Литературного фонда, член СП России.

Жена – Любовь Анатольевна Ладейщикова – поэт. Дочь Юлия – педагог. Сын Арсений – поэт и прозаик, член Союза писателей России, лауреат литературной премии им. С.А. Есенина.

Увлечения – живопись и графика.

        Наклонная башня

Заложили фундамент – и вот
Стали рыть под фундаментом ход.
Башню кверху вести, к поднебесью.
Ход к подземным могильным червям
Поручили копать не чертям –
Варнакам, что прошли чернолесьем.

Варнаки на злодейство крепки:
Нам мытариться – ста – не с руки,
Отродясь не держали лопаты.
И от божьего света вдали
Наскребли золотые рубли,
Сатане помолились трикраты.

И пришел сатанинский легат –
С полномочиями делегат,
Востроглазый, как шиш на дороге:
Дескать, выведу вас через ад,
Ход пророю с толпой чертенят –
Берегите, мол, в пламени ноги…

А высотная башня росла,
Но основу ее сотрясла
Непонятная сила обвала.
Держат крепким раствором пазы,
Стал наклон, словно рог у козы,
Что бурьян поднебесный бодала.

Управитель с утра окосел:
Отчего вдруг фундамент просел?
Неужель варнаки подкопали?
Варнаков доискаться, - ату! –
Но пропали они в темноту.
Ход прорыт, а куда – не узнали…

Крепко держит поднятый кирпич…
Бьет сплеча окровавленный бич
Тех, кто строил охотой и верой.
Наклоненная башня – стоит.
Из подземного хода – смердит
До небес досягающей серой…

Из поэмы «Верхотурские мощи»

Мошенничество, успешно творимое
на протяжении долгого времени,
само по себе надлежит считать
чудом.
            И.Кеплер

Засевая духовные пожни,
В деле святоотеческом рьян,
Храм Софии – Премудрости божьей
В Тоболеске возвел Киприан.
И служивых сибирского войска
Укоряя за блудный уклад,
Не жалел ни молитвы, ни воска
Во спасенье возлюбленных чад…
Но в отчаянье – «Господи Боже!» –
По прошествии долгих недель
Видел те же отступные рожи,
Что татарок берут на постель,
Рамазан уже путают с Пасхой –
Ткни перстом наудачу в стрельца,
Разве сотый,
И то за подсказкой
«Отче наш» доведет до конца…

* * *

2

Киприан, пред иконы поплакав,
Седовласье прикрыв клобуком,
Поспрошал стародавних казаков,
Что ходили еще с Ермаком.
На вопрос отвечая вначале:
«Крест смирено ли клал на чело?»,
Старики головами качали:
«Нет, но саблей рубился зело…»
И дымки возносились витые
От кадила
В честь ратных побед…
А в Москве:
«Не годится в святые, -
Багровел патриарх Филарет, -
Чтобы к вере пришли инородцы,
В христианской смиряясь любви,
Надо хладной воды из колодца,
А не буйной казацкой крови…»
И в тоске архипастыря слово,
Словно стих из евангельских притч, -
«Есть вакансия – нету святого…» –
Разносил по епархии причт.

* * *

Из поэмы «Соболиное железо»

Демидов мужик упрям…Татищев по приезде
своем начал … строить вашего величества
заводы…и то ему також было досадно.
   В. Геннин - Петру

При заводах работа – не слаще пекла.
Домны пыхают, молоты бьют, гремя…
Окромя приписных да Иванов беглых
Кто бы в каторге гробился, окромя?
На железной земле неродимой, горной,
Как дракон огнедышащий – хоть умри! –
Зноем белокалильным палили горны
Рудосплава – снаружи, руду – внутрь.
Рассыпался от жара подовый камень,
Вековечный – не дюжил…
Но в скорый срок
Увозили коломенки вниз по Каме,
Из мортир да фузей, да пригожих пушек,
Да припасов чугунных и ядер тож…
И в баталиях праведных, оглоушив,
Пушкари супостата бросали в дрожь.
Хлеб Победы на поле полтавском свеяв,
Бомбардир гладил пушку: - Зело добра!
И топтал голубые штандарты свеев,
Усмиряясь под всадником, конь Петра.
А дракон ненасытный с палючей пастью
Известь требовал, руд самолучших всласть…
И водил кочергою плавильный мастер,
Как Егорий – копьем, прободая пасть…

* * *

Поездка на Урал

Валентину Устинову

Вот мой Пугач…

А.С.Пушкин

«Подшофе слуга-каналья
Врет, мол, «барин – генерал»,
Но коней дают, Наталья…» –
Пушкин едет на Урал.

Право, в Питере архивы
Перелистаны не зря,
Но в степях – преданья живы
Про мужицкого царя.

И кибитка за Казанью
Окунается в туман…
«…По России, как сказанье,
Разгулялся Емельян.

Брал он крепости с разгону,
Как заправский генерал,
И Романовых корону,
Ровно шапку, примерял.

Всенародную дубину
Он тащил через страну
Колотить Екатерину –
Чревобесную жену.

Мог с ордою самозванской,
Приложив талант и прыть,
У «помещицы казанской»
Волю пушками добыть.

Крутобойничали бары,
Разозлили мужиков
…Измясничали гусары
Оренбургских казаков.

Колесом и боком вышло,
Бунт бессмыслен и жесток…»
Не сворачивая, дышло
Указует на восток…

Город тих, как обыватель,
Полудрема и печаль…
Хорошо, что здесь приятель –
Словолюб Владимир Даль.

В любознательной коляске –
Мимо окон и оград –
Осмотрели, не без тряски,
Бастионы и Форштадт.

Хряк в пыли у поворота
Рыл дорожные следы…
За Самарские ворота
Укатили на Берды…

* * *

«Бунтовали?» – «Было дело», -
«Проиграли?» – «Сек палач», -
«Все давно перекипело»,-
«Нам он – Царь, тебе – Пугач»…

Ярый бунт не понаслышке
Вспоминают казаки,
И записывает в книжке
Все, что бают старики:

Как с башкирцами в острастку
Жгли они усадьбы встарь,
Как в златых палатах баско
Жил кержацкий государь…

«Клад его зашит в рубаху,
И на нем который год,
Слышь, мертвяк лежит для страху
Тем, кто с заступом придет…

С виду – старая могила,
А внутри – заветный клад…» –
Так старуха говорила
То, что люди говорят.

* * *

«…За расспросы в слободе я
Уж чего не ожидал –
Превзошел того злодея
И в антихристы попал.

Их страшат мои приметы:
«…Ликом черен, зрак не мил…»
И несут властям монеты,
Что за сказки им платил.

И совсем по-доброхотски –
(Гражданину – гражданин) –
Написал нижегородский
Губернатор Бутурлин:

«Мнимо Пушкина раченье
К лиходею-бунтарю,
Едет с тайным порученьем
Доносить на нас… царю.

Где какие неполадки
Он инкогнито узрит,
Поместит в свои тетрадки
И… тотчас оповестит…»

Вот каков я, невский щеголь
И шпион кривых дорог…-
Пусть потом опишет Гоголь ,
У него забавный слог…

По тебе скучаю, женка,
Видно, в Болдино пора…
Преизрядная книжонка
Выйдет, знать, из-под пера…»