Павлов Александр
Валентинович
Александр
Валентинович Павлов, поэт, прозаик, переводчик;
родился в 1968 году в Севастополе, был рабочим
Николаевского зоопарка, газетным репортером в
Николаеве, Одессе и на Севере, редактором
книжного издательства (Сургут), снимался в кино.
Учился в Литературном институте имени А.М.
Горького. Печатается с 1984 года – сотни
публикаций (стихи, повести, рассказы, очерки и
эссе, поэтические переводы, литературные
пародии) в газетно-журнальной периодике Украины,
Москвы, Урала и Сибири. Автор двух сборников
стихотворений: «Ипостаси» (Екб., «Уральский
литератор», 1992), «Грустная ирония» (Николаев,
«Юпитер», 1994), лирические повести «Слоны и
любовь», адресованной подросткам (вышла
отдельной книжкой в Николаеве в 1994 году), книги
очерков « На добрую память…» Судьбы. Время.
Искусство» (воспоминания, литературные портреты
С. Баруздина, З. Воскресенской, С. Образцова, М.
Лисянского, Б. Окуджавы, А. Казанцева и др.). |
Член Союза писателей России с 1998 года. Живет
в Екатеринбурге.
* * *
Чайка
Счастье – мой непродлённый кредит…
Но гляжу я – банкрот, попрошайка:
на перилах балкона сидит,
чистит перья лиманская чайка.
Гордо голову вскинула. Глаз
навела на меня – не дразнила,
а прожгла этим взглядом, и враз –
хриплый вопль, будто шпагу вонзила!
Обвиняла? Бранила? Звала?…
Резкий выкрик во мне остаётся
до сих пор. Им сражён и крылат.
…Улетела. Назад не вернется.
1994
* * *
Екатеринбург
Семи ветрам распахнут ворот,
И ты ворвешься на часок
В неподходящий этот город
Для коронованных особ.
Он вздрогнет, кровушки туземной
почуя ток, псевдо-Париж,
его артерией подземной
пронзишь и к Солнцу воспаришь,
и снова – в омут, в бездну, в кратер!
…Но входят, глянь, под сень берез
и нераспятый Император,
и нерасстрелянный Христос.
1999
* * *
Год кометы
Памяти Булата Окуджавы
I
Час теней все смешал,
а когда-то – смешил:
его, исподволь, поступь
отторгалась рассудком…
Вроде, давеча – шал,
нынче – вроде бы жил,
вопреки подписавшему
книгу любви
мне на счастье Расулу.
II
Отдаляется караван, глуше голоса.
Я замешкался что-то
у отправной версты…
Над Смоленской дорогой
лиса, лиса, лиса, -
стук-постук,
свесив хвост,
о кресты, кресты, кресты…
1997
ЭПИЛОГ
… Когда же преисполнено значенья
и смысла всё,
верни отсчет к нолю,
исчезнувшей звезды продли свеченье,
и даже уходя, скажи: люблю.
1996
* * *
Дмитро Креминь
Виолончель лейтенанта Шмидта
Ивану Булавицкому
Лейтенант Ставраки не был дурнем.
Флотским чином, стало быть – культурным.
В меломанах Шмидт ходил…Чудак!
Кавторанг со смыком ли, школяр ли?
Ну на кой он сдался своей лярве,
Коли есть икорка и коньяк?
Кортики, кокарды, аксельбанты.
А в брусчатку втоптаны таланты,
Горизонт багров из края в край…
При своем остаться интересе?
А «Потёмкин» как же там, в Одессе?..
Ну же, Петр Петрович, выбирай!
Передышку дай виолончели,
Опусти письмо в карман шинели –
Знать, недолюбили, не успели…
Что же, слаб, выходит, человек?
Нет – силён, когда навстречу вою
Злобному! И женщина вдовою –
Не жена – останется навек.
Остров Березань – не твой «Очаков»,
Здесь ты примешь смерть под крики чаек,
И от залпов вздрогнет цитадель…
Флотом ты командовал – не враки,
И тебя убьет твой друг Ставраки,
«Бывшая» – продаст виолончель.
Остров Березань. Дыханье смерти.
Вижу сгустки крови на мольберте.
Затужил маэстро мой Иван…
Мы ужели с памятью не квиты?
Мы, Ванюша, все немного Шмидты,
После нас – забвения бурьян.
Катер. Зной. Туристы. Мат на мате.
Остров среди моря. Цитадель.
…Вслушайся: в безлюдном каземате
Плачет по ночам виолончель.
1998
Николаев
Перевод с украинского Александра Павлова
|
