AlgART / Тексты / Тикун а-Брит

О любви

Иудаизм — религия радости.
Р. Гирш

Любовь является одним из основных (если не самым главным) аспектов жизни любого человека. Тот, кто говорит, что не нуждается в любви, — просто лицемер. Противоположная крайность — мнение, что настоящая Любовь может быть только к Богу, а любовь между мужчиной и женщиной — в лучшем случае пародия, суррогат истинной Любви, в общем, что-то ненужное. Наше внутреннее чувство протеста часто отталкивает нас не только от говорящих так людей, но и от религии в целом, поскольку именно этих людей мы обычно считаем носителями Божественных истин.

Безусловно, любовь к Богу занимает главное место в еврейском мировоззрении. Ни в коей мере не желая принизить значение этой любви, давайте попробуем понять, какое место в иудаизме занимает любовь между мужчиной и женщиной.

Итак, в самом начале Торы говорится о том, что Бог сотворил Человека. Про последнего Устная Тора говорит, что он был самой совершенной личностью, а его душа вмещала в себя души всего произошедшего от него человечества. Давайте представим себе на секунду все величие и совершенство Первого Человека, жившего в любви и гармонии со своим Создателем и всеми остальными Его творениями. Несмотря на все это, в Торе написано: «...и сказал Бог Всесильный: „нехорошо человеку быть одному“». «Как же так? — возразим мы. — Ведь у Человека есть Любящий его и Любимый им Бог. Разве ему этого недостаточно?» Но в том-то и дело, что это слова не человека, а Бога! То есть сам Бог говорит, что мужчина, кроме любви к Всевышнему, нуждается также и в любви к женщине, а женщина — к мужчине.

Другим фактом, подтверждающим высокое значение любви между мужчиной и женщиной в иудаизме, является «Песнь песней», написанная царем Шломо. Еврейские мудрецы говорят, что в «Песни песней» царь Соломон воспевает любовь между Богом и его народом, облачив это в форму чувств человека к своей возлюбленной. Не случайно царь Шломо пользуется именно этой аналогией. Именно любовь между мужчиной и женщиной явилась наиболее близким по своей внутренней сути и чистым примером для описания любви между Богом и человеком. Если кому-то не хватает разума понять эту истину, он может положиться на царя Соломона, который считается наимудрейшим из живших на земле.

Еврейская традиция выделяет два типа любви: страстную и нарастающую. Страстная начинается сразу с максимального накала чувств и продолжается на одном уровне, нарастающая — берет низкий старт и постепенно нарастает. Оба типа любви встречаются в истории жизни праотца Яакова. Любовь Яакова и Рахели — это любовь с первого взгляда и до последнего вздоха. Такое чувство не зависит ни от внешности, ни от характера объекта любви, ему не может повредить даже неспособность к продолжению рода (Рахель долго не могла забеременеть). Любовь Яакова и Леи — это партнерство, которое укрепляется в зависимости от того добра, которое двое делают друг другу. Для начала таких отношений требуется лишь отсутствие антипатии к партнеру (не нужно даже симпатии) и желание делать ему добро. Любовь по типу любви Яакова и Леи развивается постепенно, становясь крепче с появлением совместных детей и ростом вложенных друг в друга сил. Отношение к детям тоже показательно: Яаков любит Йосефа и Биньямина за то, что их подарила ему Рахель, и любит Лею за тех детей, что она ему подарила. Несмотря на то, что страстная любовь выглядит гораздо привлекательнее, Тора показывает нам ее недолговечность: она или рано прерывается смертью (как в случае с праматерью Рахелью), или со временем трансформируется в любовь второго типа. Заметим также, что в пещере Махпела в Хевроне вместе с праотцем Яаковым захоронена именно праматерь Лея.

Два типа любви можно образно сравнить с двумя типами клея: медленно-склеивающим и моментально-схватывающим. Результат один. Но есть и отличия: при пользовании медленно-склеивающим у человека достаточно времени, чтобы поточнее расположить склеиваемые предметы, тогда как моментально схватывающий не оставляет права на ошибку. Интересно, что Тора тоже пользуется этим сравнением: «И оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится (букв.: „приклеится“) к жене своей; и станут они одной плотью» (Берешит 2:24). Слово «двекут» (название процесса, образованного от корня «девек» — «клей») используется в еврейской традиции как для описания высшей формы сближения человека с Богом, так и для описания отношений между мужем и женой.

При обсуждении этой темы нельзя не вспомнить заповедь Торы: «...и возлюби ближнего своего, как самого себя». Известный еврейский мудрец I–II вв. рабби Акива сказал: «Это великое правило Торы», а также: «Достичь этого уровня возможно только в отношениях [мужа] с женой». Насколько я понимаю, рабби Акива имеет в виду, что Тора обязывает нас строить отношения с Богом и всеми его творениями — в особенности с женой — на основе любви. Интересно также высказывание по поводу этой заповеди другого мудреца, Бен Азая: «Это история (букв.: „родословная“) человечества». Вдумайтесь, насколько это замечательная мысль! Любой учебник истории полон описаний войн, революций, эпидемий, землетрясений, — короче говоря, трагедий. Мы привыкли воспринимать историю именно так. Бен Азай предлагает качественно другой взгляд: история человечества — это история любви. Точнее говоря, история, в процессе которой человечество учится любить. Это напоминает рост и взросление ребенка: сначала он думает только о себе (как удовлетворить свои потребности и получить что-то от окружающих), но по мере взросления начинает задумываться о других людях, об их потребностях и чувствах. Человек учится давать, человек учится любить. Каббала говорит, что [духовный] корень понятия «любовь» — в сфире Хесед (желание делать добро другому). Так же и человечество в целом постепенно учится любви, пока не придет ко всеобщей гармонии. И тут, вновь обращаясь к словам рабби Акивы, скажем, что начинать надо с семьи.

Конечно, в жизни встречаются и любовь, и ненависть. Только от самого человека зависит, на что он обращает внимание и чему хочет учиться.